Последняя пешка в вендетте президента России Владимира Путина против НК «ЮКОС»
В 2003 г. Алексей Пичугин стал первой жертвой кампании президента России Владимира Путина, направленной на то, чтобы экспроприировать НК «ЮКОС», заставить замолчать и наказать руководство компании. В то время НК «ЮКОС» была крупнейшим в России нефтедобывающим холдингом. Получение контроля над компанией и было главной целью атаки государства и силовиков на «ЮКОС». В планах г-на Путина было использовать нефтяные ресурсы России для укрепления своей собственной власти и власти своего правительства. Руководители НК «ЮКОС», включая Михаила Ходорковского и Леонида Невзлина, были активны в оппозиционной политике и поддержке гражданского общества. Они публично критиковали всё более явную коррупцию режима Путина, оказывали финансовую поддержку оппозиционным политическим партиям, а г-н Невзлин занимал политические и общественные должности. Руководство НК «ЮКОС» также вело переговоры с крупными западными нефтяными компаниями о возможном слиянии. Г-н Путин был не в состоянии терпеть что-либо из вышеперечисленного и запустил политически мотивированную вендетту против НК «ЮКОС» и её руководителей, продолжается она уже более 15 лет.
Г-н Пичугин не был руководителем НК «ЮКОС»; он возглавлял один из отделов службы безопасности компании. Тем не менее, он стал пешкой в вендетте г-на Путина.
С тех пор НК «ЮКОС» давно расчленена, а её части поглощены связанными с г-ном Путиным олигархами. Старшие руководители НК «ЮКОС» прошли через притеснения, преследования и тюрьмы, но ныне они на свободе.
А Алексей Пичугин по-прежнему в колонии. Он – дольше всех находящийся в заключении российский политический заключённый.
Г-н Пичугин работал в органах государственной безопасности, а затем поступил на работу сначала в коммерческом банке «Менатеп», а потом в НК «ЮКОС». На момент его ареста 19 июня 2003 г., произведённого в рамках кампании г-на Путина против НК «ЮКОС», г-н Пичугин был женат, у него было трое юных сыновей, а судимостей не было. К 2003 году г-н Пичугин стал начальником отдела экономической безопасности службы безопасности НК «ЮКОС». Он был одним из полудесятка начальников отделов, подчинявшихся начальнику службы безопасности НК «ЮКОС» Михаилу Шестопалову. Отдел экономической безопасности охранял недвижимость компании, проверял принимаемых на работу сотрудников и расследовал обвинения в кражах внутри компании. О г-не Пичугине иногда говорят, что он возглавлял службу безопасности НК «ЮКОС», но это не так. Как и другие начальники отделов службы безопасности, г-н Пичугин подчинялся г-ну Шестопалову, который строго управлял службой. Должностные обязанности г-на Пичугина ограничивали круг его общения с руководством НК «ЮКОС» г-ном Шестопаловым, а иные контакты Пичугина с высшим руководством компании происходили лишь тогда, когда он их охранял.
После ареста в 2003 г. г-н Пичугин был обвинён в организации преступлений, включая убийства и покушения, происшедшие в основном в 1998 и 1999 гг. Ни вещественные доказательства, ни какие-либо существенные прямые показания не связывали г-на Пичугина с какими-либо из этих происшествий; обвинение было основано на показаниях лиц, «признавшихся» в преступлениях и отбывающих наказания в российских тюрьмах. Много лет спустя после совершения этих преступлений эти «свидетели» стали заявлять в период с 2003 по 2005 гг., что слышали из третьих либо четвёртых рук о том, что г-н Пичугин (а возможно и более высокостоящие представители НК «ЮКОС») являлись «организаторами» этих преступлений.
Несмотря на шаткие доказательства против него, г-н Пичугин содержался под стражей в следственном изоляторе «Лефортово», подведомственном ФСБ – преемнице КГБ. Ему подмешивали психотропные вещества и допрашивали в отсутствие адвоката. В отношении него проводилось секретное судебное разбирательство в стиле «Звездная палата», и ему было отказано в праве представлять доказательства защиты либо допрашивать свидетелей обвинения. Дважды Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) устанавливал нарушения прав г-на Пичугина в ходе двух показательных судебных процессов в отношении него, проходивших в коррумпированных судах, с предрешённым по воле г-на Путина исходом.
Жизнь г-на Пичугина была перевёрнута с ног на голову 19 июня 2003 г., когда прошли обыски на его рабочем месте и на дому, а сам он был взят под стражу. Он обвинялся в том, что якобы велел совершить убийства: Виктора Колесова – ещё одного управляющего НК «ЮКОС», ограбленного и избитого в октябре 1998 г.; Ольги Костиной, чиновницы мэрии Москвы, у квартиры родителей которой в ноябре 1998 г. сработало небольшое самодельное взрывное устройство (г‑жа Костина там не проживала); и Сергея Горина с женой – тамбовской четы, исчезнувшей ноябре 2002 г. после ограбления их дома вооружёнными лицами.
Г-на Пичугина отвезли в овеянный дурной славой СИЗО «Лефортово», управляемый ФСБ России (преемницей КГБ), вместо ведомственного СИЗО Министерства юстиции, куда направляются арестанты по неполитическим делам. Пока г-н Пичугин содержался под стражей в СИЗО ФСБ «Лефортово», на него неоднократно оказывалось давление с тем, чтобы он оговорил руководителей НК «ЮКОС», в частности г-д Ходорковского и Невзлина.
Г-н Пичугин допрашивался в «Лефортово» в отсутствие адвокатов и с применением психотропных средств. Однажды в июле 2003 г. два охранника доставили его в один из кабинетов указанного СИЗО ФСБ. Г-н Пичугин вспоминает, что ему говорили просто признаться и сказать, что преступления ему велело совершить «начальство». Затем ему предложили кофе. Он отпил глоток и потерял сознание. Когда он проснулся в своей камере, он увидел два следа от уколов: один на локте, а второй между большим и указательным пальцем правой руки. Несмотря на то, что он требовал медицинского обследования, в этом на протяжении 10 дней отказывалось, пока следы от уколов не зажили, а физические доказательства происшедшего не были скрыты.
В то время, в июле 2003 г., сокамерником г-на Пичугина был Игорь Сутягин, сам политический заключённый. Г-н Сутягин вспоминает касательно этого случая, что в тот день г-на Пичугина вывели из камеры на длительный период времени, а вернулся он уже после ужина. Когда он вернулся, то, по рассказу г-на Сутягина, не мог сфокусировать взгляд на окружающем и нормально двигаться и разговаривать. Г-н Пичугин не мог вспомнить почти ничего из того, что ему в ходе допроса говорилось, кроме того, что следователи сказали ему «просто говорить» и что в присутствии его адвокатов «не было необходимости».
Между моментом ареста г-на Пичугина и началом судебного разбирательства по его делу более чем год спустя в октябре 2004 г. давление на г-на Пичугина продолжалось с тем, чтобы добиться от него обвинительных показаний в отношении НК «ЮКОС» и г-на Невзлина. Впоследствии ЕСПЧ установил, что задержка с его судебным разбирательством и нарушение его прав на обжалование содержания под стражей (в то время г-н Пичугин содержался в ведомстве ФСБ) противоречили Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ).
Когда судебное разбирательство с участием присяжных заседателей по делу г-на Пичугина, наконец, началось в Мосгорсуде под председательством Натальи Олихвер 1 октября 2004 г., оно проводилось в секрете. Заявленным судом основанием для проведения судебного разбирательства в закрытом режиме было то обстоятельство, что доказательства этих обычных преступлений составляли «государственную тайну» России, что явно смехотворно. Когда стало казаться, что коллегия присяжных заседателей склоняется к выводу о невиновности г-на Пичугина, она была распущена. Была собрана новая коллегия присяжных для проведения судебного разбирательства от нуля – снова в закрытом режиме.
Судебное разбирательство с новой коллегией присяжных началось 25 января 2005 г. Обвинение основывалось почти исключительно на показаниях Игоря Коровникова – серийного убийцы, с осени 1997 г. по зиму 1999 г. изнасиловавшего и/или убившего более 10 человек – мужчин, женщин и детей. Г-н Коровников был за эти убийства осуждён и отбывал пожизненный срок лишения свободы в колонии особого режима, и вот в 2003 г. он вдруг «вспомнил», что в 1998 году его наняли совершить нападения на г-на Колесова и г-жу Костину.
В ходе одного из допросов г-н Коровников поменял свои показания и заявил, что его будущее ныне «в руках президента России», имея в виду г-на Путина. Важно отметить, что в ходе судебного разбирательства в отношении г-на Пичугина председательствующая судья Наталья Олихвер пресекла попытки защиты допросить г-на Коровникова о его многочисленных предыдущих противоречивых показаниях. Судья указала г-ну Коровникову, что отвечать на вопросы защиты необязательно.
Другим свидетелем (и соподсудимым в первом деле г-на Пичугина) был Алексей Пешкун. Он дал множество противоречивых показаний по делу, включая показания о том, что нападения на Колесова и Костину заказал исчезнувший г-н Горин, сообщивший Пешкуну, что за этими преступлениями стоит настоящий «клиент», Пичугин. Г-н Пешкун впоследствии сделал письменное заявление о том, что следователи вынудили его дать обвинительные показания в отношении г-на Пичугина, заявив, что он либо не помнил, либо ему были неизвестны факты, изложенные в показаниях, где упоминается г-н Пичугин. Г-н Пешкун сообщил, что оперативники оказывали на него давление в целях получения этих показаний, и значения этим показаниям придавать не следует.
В конце концов, несмотря на отсутствие настоящих доказательств, связывающих г-на Пичугина с какими-либо из лежащих в основе обвинения преступлениями, 30 марта 2005 г. был вынесен обвинительный приговор, что никого не удивило.
Г-н Пичугин был приговорён к 20 годам лишения свободы.
Подробнее о сфальсифицированных обвинениях в отношении г-на Пичугина в ходе его первого судебного разбирательства и о предыстории этих обвинений читать здесь.
4 июля 2005 г. г-н Невзлин был в США по приглашению Конгресса США выступить по теме злоупотреблений России в ходе направленной против НК «ЮКОС» кампании г-на Путина. За неделю до того, как г-н Невзлин должен был сообщить в Конгрессе об известных ему фактах злоупотреблений, г-н Пичугин был вновь допрошен, и Генеральная прокуратура России объявила, что как г‑н Пичугин, так и г-н Невзлин обвиняются в организации ещё ряда убийств и покушений с давнишних 1998 и 1999 гг.
Эти новые преступления, за которые г-н Пичугин вновь предстанет перед судом (и за которые г-н Невзлин будет судим заочно) – покушения на убийство бизнесмена Евгения Рыбина и убийства владелицы чайного магазина Валентины Корнеевой и мэра Нефтеюганска Владимира Петухова. В каждом случае утверждалось, что для совершения этих преступлений г-н Пичугин организовал других лиц по указанию г-на Невзлина. В каждом случае – как и в первом деле г-на Пичугина – не было ни вещественных, ни иных существенных доказательств, связывающих г-д Пичугина либо Невзлина с вменяемыми преступлениями: ни отпечатков пальцев, ни ДНК, ни даже показаний свидетелей. Вместо этого обвинение по каждому эпизоду основывалось на показаниях с третьих рук лиц, признавшихся в совершении преступлений и отбывающих наказание, но заявивших, что их нанял кто-то, кто сказал им, что за этим стоит Пичугин, и, в конце концов, Невзлин и Ходорковский. Иными словами, обвинение было основано на многослойных показаниях понаслышке внутри показаний понаслышке – неподкреплённых заявлениях о других неподкреплённых заявлениях.
Важно отметить, что «признавшие свою вину» лица, от показаний которых зависело второе дело (как г-н Пешкун в первом деле), в конце концов, отказались от своих показаний. Геннадий Цигельник, свидетель каждого из этих эпизодов, показал, что г-д Пичугина и Невзлина он оговорил после того, как сделать это ему велели следователи. Он сказал, что он никогда ни о том, ни о другом не слышал, пока следователи не сообщили ему их фамилии. Также, якобы причастный к происшествию с Корнеевой Михаил Овсянников показал, что следователь сказал ему, что его сделают организатором нападения и «упакуют» на 18 лет, если он не даст заранее сформулированных показаний и не назовёт фамилии г-д Пичугина, Невзлина и Ходорковского. Ещё один свидетель по эпизоду с Корнеевой, Владимир Шапиро, сообщил, что следователи предлагали ему «манну небесную», если он оговорит Пичугина и Невзлина. А ещё один ключевой свидетель обвинения по всем трём эпизодам, Евгений Решетников, показал, что в 2005 г. следователь Буртовой сказал ему, что именно говорить.
Несмотря ни на что, исход по делу г-на Пичугина был предрешён. Так, на следующий же день после того, как было объявлено об обвинениях в отношении г-д Пичугина и Невзлина, заместитель генерального прокурора В. Колесников выступил на телеканалах ОРТ и НТВ, заявляя об их вине, как об установленном факте. В свою очередь следователь Буртовой выступил 11 сентября 2005 года в передаче «Момент истины» на канале ТВЦ с заявлениями о виновности г-на Пичугина, таким образом сведя на нет его право на судебное разбирательство с участием непредвзятой коллегии присяжных. Эти телевизионные выступления представителей обвинения потом легли в основу постановления ЕСПЧ по второму делу г-на Пичугина, поскольку нарушили его презумпцию невиновности.
3 апреля 2006 г. началось второе судебное разбирательство в отношении г-на Пичугина. Ввиду того, что на кандидатов в присяжные заседатели было оказано воздействие высказываниями представителей органов власти на телевидении о вине г-на Пичугина, ему пришлось согласиться на судебное разбирательство судьёй единолично (хотя исход разбирательства был предрешён в любом случае).
Председательствующему судье Мосгорсуда Владимиру Усову было неважно, что г-н Овсянников отказался от своих показаний в отношении г-на Пичугина (а, в конце концов, и г-да Цигельник, Шапиро и Решетников отказались от своих показаний в ходе заочного судебного разбирательства по делу г-на Невзлина по тем же обвинениям). Как и в ходе первого судебного разбирательства, попытки защиты представить оправдательные доказательства либо допрашивать свидетелей обвинения были отклонены. Таким образом, было неудивительно, что 17 августа 2006 г. судья Усов признал г-на Пичугина виновным и приговорил его к 24 годам лишения свободы, с частичным поглощением назначенного ему по результатам первого судебного разбирательства наказания.
В феврале 2007 г. этот приговор был отменён Верховным судом РФ, заключившим, что приговор был «основан на предположениях», а в его основу легли «оправдательные доказательства». В то же самое время Верховный суд отметил, что после повторного судебного разбирательства и осуждения г-ну Пичугину следует назначить более строгое наказание.
Ввиду того, что Верховный суд чётко указал предпочитаемый им и предрешённый исход судебного разбирательства в отношении г-на Пичугина, нижестоящий суд подчинился, и после повторного судебного разбирательства г-н Пичугин был вновь осуждён по этим обвинениям 6 августа 2007 г. Председательствующий судья Петр Штундер, проводивший это разбирательство, также проигнорировал отказ г-на Овсянникова от показаний против г-на Пичугина и заявления этого свидетеля о том, что следователи оказывали на него давление с тем, чтобы он оговорил сотрудников ЮКОСа. Суд и в этот раз отказал защите, когда та пыталась представить оправдательные доказательства.
Это судебное разбирательство отличалось от предыдущего лишь в одном: в результате осуждения по приказу Верховного суда г-н Пичугин был приговорён к пожизненному лишению свободы. Таким результатом Верховный суд был доволен, и на этот раз приговор г-ну Пичугину был оставлен в силе.
Фактически исчерпав процесс обжалования на национальном уровне по обоим судебным разбирательствам, г-н Пичугин подал Жалобы против Российской Федерации в ЕСПЧ по ст. 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ), ходатайствуя о проверке этим судом обоих дел.
Вместо того, чтобы направить г-на Пичугина отбывать наказание вблизи от Москвы (региона, где он был осужден), как это было бы в обычном случае, его этапировали на далёкий Южный Урал, в овеянную недоброй славой колонию «Чёрный дельфин» вблизи от границы России с Казахстаном. На этом объекте содержится 700 самых страшных российских преступников. Условия там жестокие, как видно из снятого «National Geographic» документального фильма.
В апреле 2008 г. г-на Пичугина вновь вызвали в Москву для дачи показаний в Мосгорсуде ходе судебного разбирательства по делу г-на Невзлина по тем же самым эпизодам, по которым был осуждён г-н Пичугин. Как и на дающих показания против г-на Пичугина свидетелей, и на него самого следователи продолжали оказывать давление с тем, чтобы тот уличил г-на Невзлина. Однако, оставаясь верным своей совести, г-н Пичугин отказался. В результате его отправили обратно в «Чёрный дельфин».
Пока атака на НК «ЮКОС» продолжалась и шли судебные разбирательства в отношении г-д Ходорковского, члена правления НК «ЮКОС» Платона Лебедева, г-на Невзлина и других, г-н Пичугин молчаливо страдал много лет, надеясь на ЕСПЧ, который рассматривал оба его судебных разбирательства и приговора.
Наконец в октябре 2012 г. ЕСПЧ постановил, что первое судебное разбирательство в отношении г-на Пичугина нарушило его права по ЕКПЧ (а Россия эту Конвенцию подписала). Европейский суд отметил, что в отношении г-на Пичугина следует провести новое, на этот раз справедливое, судебное разбирательство.
Г-н Пичугин надеялся, что это постановление сыграет положительную роль, но этого не произошло: Верховный суд РФ заключил, что в проведении повторного судебного разбирательства необходимости нет. Постановление ЕСПЧ Россия просто проигнорировала.
После того, как в 2014 г. ЕСПЧ присудил акционерам «ЮКОСа» 2,2 млрд. долларов США в качестве компенсации за экспроприацию нефтяной компании Россией, в июле 2015 г. Конституционный суд РФ постановил, что Россия может решить не исполнять постановления ЕСПЧ независимо от своих договорных обязательств. В декабре 2015 г. Госдума приняла соответствующий закон, фактически оставляя за Конституционным судом право решать, относимы ли принципы и постановления международных судов к России.
В декабре 2015 г. – тогда же, когда Госдума свела на нет действие на территории РФ международных судебных постановлений, российские органы власти вновь этапировали г-на Пичугина в Москву с тем, чтобы возобновить давление на него. На этот раз от него требовалось дать изобличительные показания в отношении г-на Ходорковского. Г-на Ходорковского освободили из заключения двумя годами раньше, в декабре 2013 г., на основании политического компромисса. Однако, к большой досаде г-на Путина, г-н Ходорковский не сидел тихо в изгнании, а возобновил свои усилия по продвижению гражданского общества и свободы в России. С тем, чтобы усилить давление на г-на Пичугина и заставить его дать показания против г‑на Ходорковского, квартиры брата и престарелой матери г-на Пичугина были обысканы оперативниками – якобы для того, чтобы найти доказательства причастности г-на Ходорковского к убийству г-н Петухова. В конце концов из-за опасений за свою жизнь и свободу брату г-на Пичугина пришлось покинуть Россию.
И вновь г-н Пичугин остался верен своей совести и отказался лжесвидетельствовать против г-на Ходорковского. И снова его отправили обратно в «Чёрный дельфин». В декабре 2015 г-н Путин дал указания о предъявлении г-ну Ходорковскому обвинения по эпизоду с г-ном Петуховым: якобы г-н Ходорковский дал указания г-ну Невзлину, а тот – г-ну Пичугину нанять г-д Решетникова и Цигельника (и ещё одного человека) для убийства мэра Нефтеюганска. Российские власти (и судей по делу г-на Пичугина и по заочному судебному разбирательству в отношении г-на Невзлина по тем же обвинениям) не интересовал тот факт, что Решетников и Цигельник отказались от своих показаний, заявив, что они о Пичугине никогда не слышали, пока следователи не велели им сообщить эту фамилию.
6 июня 2017 г. ЕСПЧ вынес постановление по второму судебному разбирательству в отношении г-на Пичугина, вновь определив, что его права по ЕКПЧ были нарушены, включая его право на презумпцию невиновности, право представлять доказательства защиты и допрашивать свидетелей обвинения. ЕСПЧ вновь постановил, что г-ну Пичугину следует отменить обвинительный приговор и назначить новое судебное разбирательство.
[ЕСПЧ, дело «Пичугин против России», Жалоба №38958/07, постановление от 6 июня 2017 г.]
Надежды г-на Пичугина на то, что это постановление сыграет какую-либо роль, вновь не оправдались. В ноябре 2017 г. Верховный суд РФ опять заявил, что оснований для проведения в отношении г-на Пичугина повторного судебного разбирательства он не видит.
Отказ России исполнять постановления ЕСПЧ по делам г-на Пичугина вызвало тревогу в Парламентской ассамблее Совета Европы. 24 апреля 2017 г. перед ассамблеей в полном составе в ходе открытых прений представитель Франции Пьер-Ив ЛеБоргн (Pierre-Yves Le Borgn’), назначенный Докладчиком по исполнению постановлений ЕСПЧ, обратил внимание на нарушения в деле г-на Пичугина, назвав обращение России с ним «равным моральным пыткам» и отметив, что «такой бесчеловечности в нашем правовом сообществе места быть не может».
А летом 2017 г. бывшая Министр юстиции Германии и экс-председатель Комитета ПАСЕ по юридическим вопросам и правам человека Герта Дойблер-Гмелин (Herta Däubler-Gmelin) писала: «Отказ выполнять постановления Европейского суда такими становящимися всё более авторитарными странами, как Россия – это тревожный звонок («канарейка в угольной шахте») и для прав человека, и для священности подписи под договорами о правах человека. Эта опасность лишь растёт в мире, который, очевидно, слишком готов дать изоляционизму возможность укорениться. Граждане мира и демократические государства могут игнорировать эти предупреждающие знаки лишь на свой страх и риск».
В ходе заседаний в сентябре 2017 г. Комитет Министров (орган Совета Европы, контролирующий исполнение странами решений ЕСПЧ) рассмотрел отказ России адекватно исправить нарушения прав г-на Пичугина. Комитет Министров (состоящий из министров иностранных дел государств-членов Совета Европы) заключил, что необходимо сделать больше.
[Записи заседания Комитета Министров Совета Европы, 19-21 сентября 2017 г.]
Но Россия не сделала ничего.
Комитет Министров отметил возможность помилования, как один из способов возмещения нанесённого злоупотреблениями по делу Пичугина ущерба. Это поддержал Председатель Совета по развитию гражданского общества и правам человека при Президенте РФ Михаил Федотов. Однако как только ходатайства о помиловании подавались, в их удовлетворении автоматически отказывалось.
(Подробнее об истории ходатайств г-на Пичугина о помиловании читать )
Тем временем г-н Пичугин продолжает отбывать назначенное ему наказание в «Чёрном дельфине».
Г-н Ходорковский в преддверии четвёртой годовщины со дня своего освобождения из тюрьмы 20 декабря 2017 г., осуществлённого при посредничестве третьей стороны, призвал «Amnesty International» признать г-на Пичугина узником совести. Г-н Ходорковский заявил, что г-н Пичугин «оказался между теми же самыми жерновами, между которыми ранее был и я». Он сослался на тот факт, что западные демократии и даже Интерпол признали его дела «политическими и без каких-либо настоящих доказательств». Он сказал:
«Вкратце, Россия держит Алексея Пичугина в заложниках, надеясь на то, что Пичугин купит своё освобождение, обменяв его на ложные показания в отношении меня. (…) Более 14 лет – (более 5000) дней – г-н Пичугин держит в своих руках ключ к освобождению. Единственное, что ему нужно сделать – это дать ложные показания в отношении меня и иных руководителей «ЮКОСа». Соврать – и выйти на свободу. Каждый день он просыпается, зная, что это предложение в силе. И каждый день он отказывается».
Не изменяя своей совести, г-н Пичугин остаётся дольше всех находящимся в тюрьме российским политическим заключённым.